На его счету более десяти персональных выставок. Он участвовал более чем в двадцати выставочных проектах, в том числе — и международного уровня. Его творчество можно встретить не только в галереях, частных коллекциях, но и на страницах книг, театральных сценах. Скоро на телевидении с его участием выйдет передача «Я — художник, я так вижу!»…
Брестский художник Мировлад Палачич, в прошлом известен под своим настоящим именем Владимир Ткаченко. Накануне Международного дня художника он рассказал о своем творчестве, почему и как стал Палачичем, что таит его новая выставка «Майя»…
Стоит сказать, что первое мое знакомство с его работами состоялось несколько лет назад в выставочном зале на улице Советской. Там была представлена сборная экспозиция брестских мастеров кисти. В числе творческой палитры больше всего бросилась в глаза его картина «Куклы в клетке». Приятная по цветовой гамме, но в то же время с немного пугающим и интригующим сюжетом: куклы-младенцы без глаз, вместо них — черная пустота… Но почему? В принципе, этот вопрос и дал старт нашей беседе.
— Мировлад, так что же скрывается в основе этой работы?
— Картина написана в 2021 году. На ней изображены не люди, а куклы, похожие на младенцев. Это маски, поэтому нет глаз. Работа появилась по мотивам прошедшего коронавируса. Я заболел в конце его спада, при этом исчезло обаяние и вкус. На картине все это я не мог изобразить. Но глаза — это тоже орган чувств. Куклы ничего не видят, обрезается некая связь с миром. И это одна из причин, что у них нет глаз. Поэтому они еще и скручены, находятся в клетке, некой коробочке — как во время вируса люди были изолированы друг от друга. На куклах, в виде татуировок, изображены разные насекомые синего цвета. Это словно метафора вируса. Он же невиден, поэтому изобразил его, как нашествие каких-то насекомых, которые ползают по оболочке. Но на тот момент мне показалось, что все это можно написать в виде таких младенцев. Когда человек чувствует себя очень уязвимо от невиданного вируса, он изолируется, теряет чувство обаяния…
— Судя по этому, можно сказать, что жизнь сама подсказывает Вам определенные сюжеты?
— Как актуальный художник, я реагирую на события, которые происходят вокруг и касаются лично меня. Я не законсервирован в какой-то своей абстрактной теме, которая, скажем, придумана 20 лет назад, и это значит, что буду всю жизнь делать одно и то же или схожее. Например, есть художники, которые, независимо от того, что происходит в мире, любят писать только пейзажи. Я все же живо реагирую, не останавливаюсь на одном. В зависимости от жизненных обстоятельств у меня были разные сюжеты. Как правило, я делаю серию картин, которая что-то выражает. В этом числе — серия картин «Пробуждение». В нее вошло 12 работ. На 11-ти из них изображено лицо с закрытыми глазами, а на 12-й они открываются. И если первая картина практически черная, то 12-я из них — почти белая. Смысл рассматривать нужно в нескольких уровнях. Первый, самый простой. Каждое утро просыпается человек: так для него наступает новый день. Вместе с этим он из состояния сна переходит к реальности. И по жизни, если немного эволюционирует, то он постепенно пробуждается. Начинает это делать с детства, когда все такое немного туманное. Потом, рано или поздно, наступает какое-то четкое осознание реальности, если, конечно, человек «не застрял…».
— У Вас был период, когда на несколько месяцев уехали жить в деревню. Можно связать эту работу с этим этапом?
— Эта серия картин была написана через три года после того этапа в моей жизни. Она появилась в концепции псевдонима. Я уезжал, чтобы взять псевдоним. А он — это не просто замена имени, а переосмысление направления в творчестве. Начиная с 2010 года начал размышлять над псевдонимом по многим причинам. Одна из них — мое настоящее имя и фамилия. Начиная с десяти лет я много раз выставлялся. Но со временем понял, что сложно таким образом продвигаться в творчестве, поскольку есть уже художник и даже музыкант с таким именем. Так появился Мировлад Палачич. Мировлад — это переставленные слоги имени Владимир. Палачич — настоящая фамилия моего дедушки по маминой линии, она сербского происхождения, единственная в Беларуси. Все, кто под ней, — мои родственники. У дедушки было много детей, но получилось, что фамилия затерялась по женским линиям. Я, таким образом, укоренил ее в творчестве. Жил я эти месяцы на малой родине мамы, в Пинском районе. Это маленькая деревушка, вокруг болота и леса, по утрам здесь можно увидеть даже косуль…
Второй момент отъезда — хотел решить кризис перестройки творчества, надо было сделать ребрендинг. Я давно думал в каком-то смысле отстраниться от творчества, стать зрителем, чтобы не привязываться к картине. Поясню. У многих художников есть психологическая зависимость, когда они, например, на выставке спрашивают у зрителя или коллег, что они думают о его картине. Если кто-то начинает критиковать, говорить, что в работе что-то не так, художники очень болезненно воспринимают сказанное, перенося это на себя. Думают, если картина плохая, то и он такой же. Но это не так… Я решил в себе эту проблему с появлением псевдонима: он — это моя работа, мой бренд… Кстати, изначально была идея, чтобы я, как художник, вообще не появлялся на выставках, чтобы оставался для всех неизвестным. Но понял, что так не получится сделать.
— Кстати, а есть еще кто-нибудь у Вас из родных, кто бы рисовал?
— Прямых художников нет. Но мой крестный — отличный резчик по дереву. Мама в свое время работала на брестской сувенирной фабрике, раскрашивала матрёшек. У меня не было проблемы выбора профессии. Это один из полезных фактов моей биографии. Никогда не выбирал, с детства рисовал и лепил. В каком-то другом случае, наверное, я бы стал бы архитектором. Мне нравится что-то конструировать, создавать, строить. Хотя и в моих работах много присутствует конструкторских идей.
— В своих картинах Вы уделяете много внимания образу улитки. Почему?
— Это один из лейтмотивов моего творчества, и всегда так будет. Улитка — как символ бесконечности, чего-то хорошего. Внутри ракушки — что-то живое. Она как оболочка человека, который находится в теле. Её использую в своем логотипе и подписи. Скажу, что ракушки привлекали меня с детства, собирал их, люблю спираль. Люблю изображать и мотыльков…
Кстати. Мировлад Палачич член Белорусского союза художников. Окончил десятую среднюю школу с архитектурно-художественным уклоном. После этого — окончил учебу на кафедре художественно-графических дисциплин Брестского государственного университета имени Пушкина. На счету художника сценография нескольких спектаклей в двух театрах Бреста, иллюстрации к литературно-художественным изданиям.
— Современному художнику легко или нет, востребованы картины в наше время?
— Это постоянная игра, которая зависит от времени и места, обстоятельств. Нужно понимать: как река постоянно меняется, то же происходит и с обществом, их вкусами. Здесь нельзя прогнозировать. Но если мастер кисти посвящает себя полностью творчеству, работает только художником, не отвлекается на что-то другое, не сидеть в своей только мастерской, то в этом случае будет успех. Но таких художников очень мало. Больше всего они совмещают творчество с основной работой, тогда это уже больше хобби, поэтому в этом случае маловероятен большой успех.
Большую роль в продвижении творчества играют соцсети. Благодаря этим площадкам люди знакомятся с картинами автора. Но я не продаю картины через информационные ресурсы, только с ними знакомлю аудиторию. Доход художника волнообразный, я, например, работаю с восьми галереями страны, в основном — в Минске. В настоящий момент в одной из них представлена моя выставка «Майя». Данный проект — эксперимент с многообразием состояния одного образа. Это различные эмоции и абстрактные ассоциации, синтетические переживания в рамках одной формы. Основой пластического языка послужил собирательный образ женского лика: он стал ядром и лейтмотивом для выражения через цвет и форму. Но пока это не завершенный проект, хочу дополнить его скульптурами. Возможно, в следующем году будет представлен в Бресте.
— Отличается ли минская публика от брестской?
— Да. В Минске более активный зритель. Но Минск — это столица, как ни крути, самый крупный город страны. В Бресте в основном на протяжении многих лет на открытия выставок приходят одни и те же люди. Немалую роль в этом играет и то, что у нас они открываются в 16.00, а это рабочее время. В Минске открытия только в 19.00, это дает возможность многим посетить выставку.
— На ваш взгляд, молодежи интересно настоящее творчество?
— Думаю, что да. Молодежь приходит на выставки. Недавно общался с группой молодых людей. Достаточно долго с ними разговаривал. Их интересовали многие вопросы. Например, как организовать и открыть первую выставку, как вдохновляться… Мне это радостно. Возможно, когда-нибудь и у меня будет один или два ученика, я смогу им передать свои умения…
Наталья ШЛЯЖКО
Фото из архива Владимира Ткаченко